поэзия

[Loona]

Бог отправляет чудо с пометкой «срочно».
Пусть доставляют хоть утром, хоть поздней ночью,
Пусть сквозь бураны и вьюги пройдут к порогу,
В руки дадут или бросят небрежно в ноги.

Бог отправляет чудо. Второй раз за день.
Почтой России, и-мейлом, улыбкой в чате,
Солнечной россыпью в лужах, в медовом торте,
В хмуром дожде, что в финальном затих аккорде.

Бог отправляет чудо. Опять впустую.
Ты пробегаешь мимо, слепой, сутулый.
Горечь, усталость, грусть забивают память.
Богу приходит:

Чудо.
Нельзя.
Доставить.

Deacon

[Ирбис]

Надо научиться просто жить,
Утром ставить чайник на огонь,
Солнца луч с улыбкою ловить,
Ночью звёздный свет поймать в ладонь.

Слушать мир. Пить воду.
Дождь любить. Ощущать мгновенья в тишине.
Жить сегодня. Просто потому,
Что не знаем завтра будем где.

И друзей ценить дороже денег,
И врагам за всё пора простить.
Просто жить. Поверив в перемены,
Чтоб душа опять смогла любить.

Груз обид никчемных и ненужных
Отпустить. За всё простить себя.
Счастье видеть в радостях минутных,
Понимая, что нельзя терять ни дня.

Юлия Иванова

[Пчелка]

Ирбис, мне очень стихотворение понравилось даже постом в вк его отправила

[Ирбис]

Пчелка, там же промелькнуло в ленте, мне как раз кстати пришлось и вчерашний разговор тут вспомнился)

[Лилия Лада]

Ирбис, созвучно

Я научилась просто, мудро жить,
Смотреть на небо и молиться Богу,
И долго перед вечером бродить,
Чтоб утомить ненужную тревогу.

Когда шуршат в овраге лопухи
И никнет гроздь рябины желто-красной,
Слагаю я веселые стихи
О жизни тленной, тленной и прекрасной.

Я возвращаюсь. Лижет мне ладонь
Пушистый кот, мурлыкает умильней,
И яркий загорается огонь
На башенке озерной лесопильни.

Лишь изредка прорезывает тишь
Крик аиста, слетевшего на крышу.
И если в дверь мою ты постучишь,
Мне кажется, я даже не услышу.

Анна Ахматова, 1912 г.

[Ирбис]

Помни, ты море

Если он в месяц ночами кричит и краснеет как рак,
Если она в год и месяц все еще на руках,
Если он в полтора еще требует молока,

Если ей скоро два, а одна все не хочет играть.
Если ему уже два, а без слез не собраться гулять,
Если ей почти три, а никак не научится ждать.

Если ему исполнилось три, а сам не желает спать,
Если она в три с копейками только чуть что - кричать,
Если четыре ему, а он все не может никак понять,

Помни о том, что ты море, а не скала!

Ты не скала, об которую будет обтесан младенческий нрав.
Ты не скала, чтобы жесткость включить и "пусть орет до утра!"
Ты не скала, об которую бьются, хлещут и разрушают ветра.

Ты не скала, чтоб потребовать - и ни шагу назад,
Ты не скала, чтоб "хоть тресни, но сделай как я сказал!"
Ты не скала, чтобы эхом глушить его, "будет знать!"

Помни, ты море, и как ни бушуют над морем ветра,
Волны качают, питают, ласкают - даже тогда,
Когда "сколько можно, сил моих нет не спать".

Помни, ты море, для бурь твоих есть берега -
Люди, кому без вреда можно выплеснуть, высказать, выбросить
Все, что внутри накопилось, вспенилось, вздыбилось.

Помни, ты море, где каждый камень обласкан сполна,
Даже когда ты чернее тучи и закипает волна,
Даже когда поднялась на поверхность и тина, и сор со дна.

Помни, ты море - сила настолько твоя велика,
Даже когда ты им с т о л ь к о !!! - а им еще подавай.
Даже когда не один, а много, а ты одна.

Помни, ты море, а значит, сезон проливных дождей
Сменится штилем и чередою солнечных дней,
Когда снова с н и м и душой отдохнешь, а не без детей.

Помни, ты море, а это огромная чувств глубина,
Такая, где все, что хочешь! До дна не достать.
И, не став мамой, о той глубине никак не узнать.

Помни, ты море, значит ты разная, значит - жива,
И какого бы цвета сегодня ни шла волна,
Помни, ты море, огромное море, а не скала.

Татьяна Морина

[Loona]

Как нелегко быть девочкой — не бабой,
А нежной и возвышенной мадам:
Несешься по канавам и ухабам
В кибитке жизни мимо мелких драм,
⠀
Завистливых подруг, убогих сплетниц,
Пиздливых мужиков, их склочных жен,
Авансов, смет, долгов, карьерных лестниц,
Любовничьих хёндаев и пежо,
⠀
Чужих границ, семейных острых граней,
Врачей, больниц, спортзалов и диет,
Горшков, соплей, родительских собраний,
Холодных зим, последних сигарет...
⠀
Чихаешь от дорожной едкой пыли,
Ворчишь на кочках: "Ох, япона мать..."
⠀
И волосы назад, и жопа в мыле,
⠀
И нет минутки бантик завязать.
⠀
Лисёнкова

[Loona]

пластинка до боли заезжена:
ты — самая милая женщина.
ты бьёшься под рёбрами бешено
в моей зачерствелой груди.

ты — ангел.
ты — дьявол.
ты — вечное.

стигматами я изувеченный.
останься со мной этим вечером.
останься и не уходи.

ты — часть этих строчек. ты — литеры.
тебе быть актрисой и зрителем.
стихи — это словопролитие —
из ран вытекают на плюр.

под небом, истерзанным гро́зами,
мы оба — дурные и бо́сые.
ты — нежная, сладкоголосая,
которой я вверил «люблю».

ты богом была мне ниспослана.
когда я лежал под колосьями,
прощался с далёкими звёздами,
себя за былое ругал,

ты стала судьбой и отдушиной.
когда я взмолился «разрушь меня!»,
ты стала холодным оружием
в моих огрубевших руках.

я не руководствуюсь принципом.
иные хотели бы быть со мной,
и сердце могло б ещё биться, но
в нас столько напрасных обид…

иные хотели бы сжечь меня,
но ты, мной любимая женщина,
останься на вечер, навечно и
люби меня, просто люби!

и.врублевский

[Елена новенькая]

Спасибо всем огромное за такие красивые и мудрые стихи! Чудо какое!

[Какбудет]

Борис Пастернак

Во всем мне хочется дойти…

Во всем мне хочется дойти
До самой сути.
В работе, в поисках пути,
В сердечной смуте.
До сущности протекших дней,
До их причины,
До оснований, до корней,
До сердцевины.
Всё время схватывая нить
Судеб, событий,
Жить, думать, чувствовать, любить,
Свершать открытья.
О, если бы я только мог
Хотя отчасти,
Я написал бы восемь строк
О свойствах страсти.
О беззаконьях, о грехах,
Бегах, погонях,
Нечаянностях впопыхах,
Локтях, ладонях.
Я вывел бы ее закон,
Ее начало,
И повторял ее имен
Инициалы.
Я б разбивал стихи, как сад.
Всей дрожью жилок
Цвели бы липы в них подряд,
Гуськом, в затылок.
В стихи б я внес дыханье роз,
Дыханье мяты,
Луга, осоку, сенокос,
Грозы раскаты.
Так некогда Шопен вложил
Живое чудо
Фольварков, парков, рощ, могил
В свои этюды.
Достигнутого торжества
Игра и мука -
Натянутая тетива
Тугого лука.
1956 г.